– Может, командир, мы тебя просто назначим последним? – предложил Пай. – А то я, например, боюсь, что могу и перепутать…

– Он просто не все буквы знает, – сказал Спам.

– Нет, – сказал я. – Если играем, то все. Давайте сюда номера…

На стене висела полочка, на полке стоял цветок в красивом горшке. Лиса вынула из горшка другой горшочек, поменьше – в нём-то и рос цветок, вся эта система имела какое-то название, я забыл, а спрашивать Лису не хотелось (кашпо это называется, кашпо, если кто не понял…) – и в это самое кашпо мы сложили наши личные жетоны.

Я сунул руку в банку… 96.

Номер первый – Гудвин.

Номер второй – Скиф.

Номер третий – Пай.

Номер четвёртый – Лиса.

Номер пятый – Люба.

Номер седьмой – Фест.

Номер восьмой – Спам.

Номер шестой – док, но он в лотерее не участвует…

Жетоны абсолютно одинаковы, номера под пластиком. Но с обратной стороны нанесён штрих-код. На пластик. Горячим способом. Поэтому – чуть-чуть рельефный…

Когда я складывал жетоны в банку, то прошёлся подушечкой пальца по штрих-кодам. С этого момента я знал, где чей жетон.

(Да, раньше так не умел. Теперь научился. Наверное, я научился ещё многому другому…)

– Ну, не тяни же, командир, – сказал Фест. – В смысле – тяни.

Я вытянул.

– Первая пара – Фестиваль и Гудвин! – голосом спортивного комментатора раскатил я известие. – Весовая категория смешанная, выбор оружия произвольный…

Не мог я его отдать другому. «Встретишь Джавдета – не убивай его, он мой…»

– Без меня главный – Скиф.

И встал.

– Лиса, помоги…

Она расстегнула мне неудобные застёжки броника. Я стряхнул тяжесть на спинку стула, с хрустом потянул назад плечи.

– …И попаду в конце посылки. Начнём, однако ж.

Фест тоже разоблачился, попрыгал.

– Начнём…

97.

Потом он сказал:

– Подожди. Десять минут. А? Ребята, десять минут?

– Если ты чувствуешь появление в себе особой нечеловеческой хитрости, – сказала Лиса, – то, может быть, мы тебя просто пристрелим?

– Нет-нет. Никакой хитрости. Никакой особой хитрости. Лиса, хочешь, я покаюсь? Я побоялся идти воевать с крысами и остался тут, я струсил, Лиса. Но это уже прошло. Нет, это другое. Спам, Спам, ты мне поможешь?

– Тебе уже ничто не поможет, гуталин.

– Спам, ну ведь ты же киргиз?

– На четверть.

– Да всё равно. Четверть, треть… Я хочу принять ислам.

– Чего?!!

– Хочу принять ислам. Расскажи мне, что надо делать. Я читал Коран. Я там со всем согласен. Я хочу стать мусульманином, вот-те крест!.. Прими меня, а?

98.

Спам принял Фестиваля в ислам. Это заняло у них семь с половиной минут. Фест даже не пикнул, только зашипел сквозь зубы. Спам наложил ему маленький аккуратный тюрбанчик, полюбовался работой и вздохнул:

– Вот ведь почти шедевр. А хули толку?

99.

– Командир, – сказал Скиф, – давайте вы с этим дервишем пропустите пару, а там посмотрим? Ребята не возражают.

Я сделал вид, что сомневаюсь. Потом позволил себя уговорить.

– Ставьте сюда этот горшок…

Я вытащил следующую пару: Скиф и Пай. Если бы на бой принимали ставки, Пай был бы фаворит: в рукопашной, просто в ближнем бою, один на один, Пай превосходил Скифа. И только я знал, что Пай уже умер – там, внутри себя.

100.

Они тыкали друг друга ножами в тёмном коридоре (вернее сказать, пытались тыкать: Пай как правоверный буддист успел проститься с миром и теперь только хотел, чтобы Скиф его поскорее прикончил, а Скиф настаивал на честном бое, и они чуть-чуть поборолись, пока Пай не наделся сердцем на Скифов нож, чем довёл беднягу до нервного срыва), а я, сидя на неудобном стуле (потом оказалось, что я отсидел ногу) вдруг отрастил себе какой-то внутренний глаз с дополнительной фарой – и теперь стремительно пробирался по тёмным загромождённым коридорам моей (оказывается, огромной!) памяти. Наконец я нащупал в темноте три интересные точки и теперь ходил от одной к другой, высвечивая их и понимая, что вот-вот просеку какую-то самую главную фишку и что-то этакое придумаю.

Одна точка была: слова дока про д-КПГА (в том смысле, что это вещество больше нигде не вырабатывается), другая – его же слова о том, что синтезатор настроен на новый антидот, и нет только вот этого самого д-КПГА, чтобы насыпать в приёмный бункер… и третья – мне нужно было вспомнить, где раньше я видел эту чёртову аббревиатуру. Так вот, я точно знал, что видел её. И недавно. И в какой-то связи со всей этой мерзкой историей.

… В общем, я вспомнил.

101.

…Поискал. Нашёл.

Сделал сразу две находки. Или совершил? Или произвёл? В общем, «две взаимосвязанных вещи, две!..» Нет, не сигареты и спички, как вы подумали, пошляки. В морозилке завалялся какой-то полуфабрикат для разогрева в СВЧ, а под холодильником – я и увидел-то их только потому, что полез в нижний, практически не используемый отсек, – валялись листовочки от лекарств. Зачем-то я их поднял и развернул.

Одна – от каких-то новых (и наверняка дорогих, и наверняка бесполезных) таблеток для похудания, другая – аннотация на «Триэнел», его Лиса пьёт от мастопатии. Грудь большая, тяжёлая, болит. Вот она его и трескает. Две таблетки в неделю.

И я бы смял эту бумажку и выкинул, но вдруг зацепился глазом за какой-то четвёртый или пятый пункт в графе «показания к применению»: «Предупреждение нежелательной беременности»…

Эту бумажку я откладываю в сторону. Беру другую.